Во льдах

Вот уже третий месяц восемь судов Дальневосточного и Сахалинского пароходств, скованные льдами, стоят в Сахалинском заливе. По логике их должно было зазимовать три, пришедших с грузом в порт Москальво на севере острова. Но когда моряки поняли, что из-за грянувших в начале ноября сплошных снежных зарядов и вполне зимних морозов залив стал интенсивно покрываться льдом, и что им очень даже вероятно «светит» возможность зазимовать в этом «белом безмолвии», они бросили клич о помощи.

Он был услышан, да время уже упущено. Один за другим сюда подошли на помощь три спасательных морских буксира и большой сухогруз ледокольного типа. С величайшими усилиями они пробивали проход в толще льда, увлекая за собой попавших в ледовый плен коллег. Да лучше бы они этого не делали, а постарались уйти сами, когда стало ясно, что ледовая обстановка стремительно ухудшается. Отойдя примерно миль на двадцать от берега, суда-бедолаги окончательно встали. И к чистой воде не вышли, и от берега оторвались на довольно приличное расстояние.
А здесь ещё подоспела и другая напасть. Под сильным напором северного ветра началась подвижка льда. Многокилометровые массивы наползали друг на друга, образуя огромные ледяные горы с острыми, как клыки хищного зверя, обломками льдин — торосами. Возникла угроза, что ледяные поля под нажимом ветра могут раздавить, как скорлупки, попавшие в беду суда. Высокое начальство Дальневосточного пароходства приняло решение любыми путями вывести суда из ледового плена и направило для этой цели в Сахалинский залив два огромных сухогруза, предназначенных для работы в арктических широтах, и флагман ледокольного флота пароходства — ледокол «Москва».
Те не дошли до цели миль тридцать и также прочно застряли в ледяной ловушке. Ледоколу с невероятным трудом всё-таки удалось с помощью взрывчатки и мощности своих машин пробиться к чистой воде. Его партнёры составили попавшим в беду компанию с той разницей, что шесть судов стояли довольно компактно, и моряки на протяжении более чем полугодовой зимовки навещали друг друга, делились продуктами и питьевой водой (вода для технических целей добывалась путём заготовки снега и дальнейшего его растапливания). Два же неудавшихся спасателя виднелись в хорошую погоду маленькими точками на горизонте.
Восемь судов застыли в окружающем их и простирающемся на многие сотни километров мёртвом ледяном хаосе. Но данная неподвижность продлится только до тёплых дней. Весной весь этот хаос оживёт, начнёт трескаться, крошиться, горбиться, громоздить причудливые горы и быстро разрушать их, чтобы снова, уже в другом месте, опять построить и снова разрушить. Что будет с моряками, когда тысячетонные массивы — ледяные поля начнут двигаться и сжимать в своих смертельных объятиях эти, как сейчас кажется, скорлупки судов?
Но это всё будет потом, месяца через три-четыре, а пока…
Красавец-теплоход «Лазарев», только год назад спущенный со стапелей города Росток (Германская демократическая республика). Яркая покраска бортов и надстройки, изящные обводы корпуса. В этом ледяном плену он казался неестественным, как в призрачном сне. Но тем не менее это был не сон, а жестокая реальность.
А между тем, на исходе питьевая вода и продукты. Как выразился судовой неунывающий остряк: «Мыши уже пишут протест, что их снимают с довольствия».
Вечером в кают-компании состоялось командирское совещание. Обсуждался очень актуальный продовольственный вопрос. Капитан долгим взглядом обвёл задумчивые лица моряков, остановился на самом молодом и самом неугомонном — электромеханике, тепло улыбнулся.
— Товарищи командиры, береговые службы обещали помочь в ближайшее время продовольствием и возможно питьевой водой, для чего нам следует расчистить бульдозерами дорогу во льдах. Но сами понимаете, это проблематично и займёт немало времени. Да и представьте себе: кусочек дороги расчистим, а испортилась погода — и её тут же замело. Бой с тенью.
Поэтому предлагаю такой вариант — временный. Па рации с берега сообщили, что километрах в двадцати пяти к югу от нас какая-то рыболовецкая артель занимается ловом наваги и корюшки. А если отрядить к ним группу наших морячков с просьбой о помощи? Рыбка бы нам сейчас очень даже не помешала. Но вот вопрос, надо бы и нам что-то им предложить, а что?
— Есть предложение, — взял слово судовой врач, — как вы знаете, на судне находится некоторое количество медицинского спирта для применения по назначению в случае необходимости. Две-три бутылочки я мог бы выделить для этой благородной цели.
На том и порешили. Создали группу моряков из крепких ребят, а старшим определили электромеханика. Хоть и самый молодой из комсостава — всего двадцать два года, но председатель судового комитета и заместитель секретаря парторганизации. Словом, надёжный.
Вышли утром, когда над белыми с голубоватым отливом, бескрайними массивами льда показался краешек яркого, но холодного солнца. Хорошо отдохнувшие, шли ходко, легко перепрыгивая через щели и трещины в ледяном панцире, сковавшем залив до тёплых майских дней. Правда, иногда ноги скользили по заматеревшему льду, и возникала опасность упасть на острый край льдины или застрять в глубокой трещине. Но моряки довольно легко выбирались из углублений между торосами, да и рядом были друзья, их надёжные и крепкие руки.
Где-то к полудню подошли к берегу и увидели невдалеке избушку рыбаков. Однако несмотря на то, что морозец был не менее 30 градусов, ожидаемого дымка над небольшой трубой не было. Не наблюдалось оживления и возле лунок во льду, куда предположительно были опущены сети.
Хотя на двери избушки и не было замка, но она была закрыта на крючок. Значит, хозяева куда-то удалились. Зашли внутрь, настроение у всех было вконец испорчено. Но, тем не менее, все обратили внимание на то, что на столе стояла спиртовка, чайник с водой, на полках шкафчика — соль, сухари, сахар, пшено, крупа. Здесь же лежали спички. Первым сорганизовался старший этой необычной экспедиции — электромеханик. И хотя он был самый молодой, но решение принял единственно правильное.
— Ребята, мы же на Севере, а здесь свои гуманные законы и традиции. О чём говорит наличие этих продуктов? О том, что хозяева знали — сюда может зайти оголодавший, замерзший путник, охотник, а то и заблудившийся человек. Пожалуйста, нагрей чайник, приготовь кашу, перекуси, отдохни. А потом можешь идти дальше. Если бы хозяева были здесь, они, безусловно, поделились бы с нами уловом, ещё и помогли бы загрузиться. Так что с чистой совестью пойдём, посмотрим сети, достанем их, возьмём, сколько надо рыбки, сети опустим обратно, перекусим и домой.
Моряки оживились, шумно заговорили и дружно направились к лункам, в которые были опущены рыболовные сети. Аккуратно извлечь их из воды, высыпать горку рыбы на лёд, а потом так же аккуратно опустить сети в воду оказалось не так-то просто. Каждое дело требует навыков и кропотливого труда. И потому прошло немало времени до того момента, когда серебристая рыбёшка забилась, затрепетала на льду, постепенно засыпая на лютом холоде. И что интересно, в воздухе почувствовался острый запах огурцов, прямо как на огороде в летнюю пору в родной для электромеханика Белоруссии. Боже, да откуда этот пронзительный, бередящий душу запах?
Тут уж бывалые моряки, коренные дальневосточники, объяснили, что в этой горке рыба двух сортов — навага и корюшка. Так вот благородная рыба корюшка, её здесь меньшая часть, и издаёт этот летний запах.
Когда сети были водворены на место, а рюкзаки под завязку набиты рыбой, все решили, что перед дорогой надо перекусить, ведь путь назад с тяжёлыми рюкзаками будет непрост, да и темнеть скоро начнёт.
Зашли в избушку, разогрели чайник, разложили на столе бесхитростную снедь, а затем моряки молча уставились на электромеханика, который выставлял на полку, где находились продукты рыбаков, три бутылки спирта. Тот обернулся, внимательно осмотрел моряков и всё понял.
— Ребята, это плата за рыбёшку, не можем же мы по-свински — улов забрать и ничего не оставить взамен. Да и традиции Севера…
— Михалыч, пока хозяева вернуться, сети опять будут полны рыбой, её здесь пропасть, да и двух бутылок им хватит. Будь рыбачки здесь, они бы с нами наверняка поделились, опять же традиции Севера… А нам немного для сугреву, да с устатку.
Электромеханик, несколько мгновений поколебавшись, махнул рукой и поставил одну бутылку на стол.
— Вы правы, только давайте по-быстрому, ведь скоро вечер, а дорога неблизкая, да и скорость с грузом у нас будет поменьше.
Разлив бутылку спирта на всех, перекусили, поблагодарили отсутствующих хозяев за их заботу о возможных гостях. Всё убрали за собой, закрыли дверь, помогли друг другу прочно закрепить рюкзаки с ценным грузом на спинах и отправились в путь.
Дорога назад оказалась значительно сложнее. Не прошли они и половины пути, как начало стремительно темнеть. И те места, где между ледяными глыбами-торосами были глубокие трещины, которые днём можно было легко перепрыгнуть и даже покуражиться в своей лихости, сейчас приходилось преодолевать чуть ли не ползком. Появились первые ушибы, ссадины, ушла прежняя лёгкость в движении — мешки с рыбой, казалось, набирали вес с каждым шагом. Но ни у кого даже не шевельнулась мысль избавиться от части драгоценного груза. Все отлично понимали, как ждут его остальные члены экипажа.
А продвигаться было всё труднее и труднее. Некоторые из моряков время от времени застревали в ледяных трещинах. Выбраться же оттуда одному было невозможно, свинцовая тяжесть мешка, скользкие, острые ледяные стенки лишали этой возможности и лишь наносили раны и царапины. Тогда на помощь приходили те из моряков, кто был поближе, хотя все уже были окончательно выбившимися из сил.
И вот, наконец, вдали засверкали огоньки палубного освещения судов. Настроение резко поднялось, но сил не прибавилось. Значит, нужна помощь. Электромеханик достал из бокового кармана фальшфейер (что-то вроде долгогорящего факела, применяемого моряками в случае аварии, чтобы обозначить себя в море), который предусмотрительный боцман сунул ему на всякий случай. Закоченевшие руки с трудом удерживали спичечный коробок, тонкие спички ломались и не хотели зажигаться. И всё же фальшфейер вспыхнул ярким весёлым огнём, озарив ближайшие торосы и смертельно уставшие лица моряков.
И тотчас на теплоходе ослепительно сверкнул луч прожектора, и тонкое его лезвие начало шарить по ледяным глыбам, разыскивая своих ребят. А ещё спустя несколько минут с судна по трапу на лёд стали спускаться огоньки и, растянувшись цепочкой, направились в сторону моряков.
Дальше всё было будто в полусне. Как подошла помощь, как крепкие руки друзей стащили с их спин мешки, поддерживали на дальнейшем пути. Как поднялись они на борт судна и поняли, что наконец-то дома, а вокруг родные лица, улыбки…
А рыбка очень пригодилась, она прямо-таки выручила экипаж на тот момент, а вскоре вертолёт доставил очень ценный груз — большую партию продовольствия — подарок от нефтяников самого северного сахалинского города Охи. Но и спустя месяцы после этого, даже находясь в тропических морях, моряки вспоминали, какая была вкусная рыбка, доставленная на плечах их друзей.
Владимир ЗЮЗЬКЕВИЧ,
в прошлом первый
помощник капитана
на судах
Дальневосточного
морского пароходства
ФОТО автора