Чтобы помнили. Письмо читателя о наболевшем
Москва. 9 мая 2022 года, 10 часов утра. Александровский парк. Президент России Владимир Путин в сопровождении официальных лиц производит возложение Венка Памяти к могиле Неизвестного Солдата. Вот он поправил памятную ленту и застыл в минуте молчания перед Вечным огнем. Затем с букетом алых гвоздик идет вдоль мемориала и возлагает цветы на памятные гранитные кубы с надписями городов-героев: Москва, Тула, Севастополь, Минск… На такие же памятные кубы городов Воинской славы. На все постаменты Владимир Путин возлагает алые гвоздики. Я внимательно смотрю на эту церемонию, и у меня возникает справедливый вопрос — почему там нет памятного знака Могилеву и его жителям, участникам обороны, подполья, освобождения города? Памятного знака «Могилев — Город воинской славы».
Этот вопрос не покидает меня, и я объясню почему. На гербе города изображены ворота и охранник с мечом. Так сложилось исторически, что Могилев был границей Востока и Запада, и это его местоположение играло злую шутку с городом и его жителями: они всегда подвергались нападению, разорению, уничтожению. Достаточно внимательно посмотреть на его историю. Я напомню лишь близкие события.
Северная война, август 1708 года. После битвы у Головчино Карл XII с войсками входит в Могилев. Его Ставка находится в Буйничах. Оттуда он регулярно посещает город, спокойно разъезжая по его улицам на огромном рыжем коне вместе со своим адъютантом. Город поделен на участки, на жителей которых возложена дань — поставлять его армии хлеб, пиво, провиант для лошадей и прочее. Кто не способен это делать — не должен здесь жить: его двор разбирается на дрова для войск завоевателей… Это продолжается более месяца. Жители города борются всеми возможными средствами: устраивают диверсии, расклеивают листовки с призывами наемникам переходить на сторону России. Додумались спускать по течению реки фекалии и этим спровоцировали в Ставке захватчиков дизентерию. Более 5 тысяч навечно остались в этих землях — треть шведской армии. Голод заставил шведов покинуть город в конце августа и двинуться на Смоленск. Но русские не дремали: по распоряжению Петра I по этой дороге на ширину сто верст все было выжжено, деревни остались без жителей, которые ушли в непроходимые леса, угоняя скот, забирая продовольствие — ничего не оставляя врагу. И продвигаясь по черной от пожарищ земле, хватая в рот сгоревшее на полях зерно, армию захватчиков и ее руководителя охватил ужас — они поняли, что им не дойти до заветной цели — Москвы. Карл XII от нервного перенапряжения перестал спать. Он как тень бродил по своему лагерю и лихорадочно искал ответ на вопрос — что делать? Вернуться в Могилев и там дожидаться обоз с продовольствием и боеприпасами Левенгаупта, который вышел из Риги и продвигался ему навстречу, или продолжить путь на Смоленск? И только предательство украинского гетмана Ивана Мазепы, который попросил взамен обширные земли от Смоленска до р. Неман в качестве санитарного кордона от России, спасли его армию, которая направилась на богатую Украину.
Чтобы исключить возвращение Карла XII в Могилев, Петр I приказал его сжечь, и красивейший и богатый город на Днепре в одночасье превратился в пепел…
В войне 1812 года город Могилев постоянно был на устах жителей Санкт-Петербурга. Подвиг генерала Раевского у местечка Салтановка, где он с небольшим отрядом, кружась по местным лесам, создавал видимость значительного военного формирования русской армии, предотвратил быстрое завоевание Могилева французской армией, позволил второй русской армии Багратиона благополучно форсировать р. Днепр у Быхова и соединиться с основными войсками у Смоленска.
Наконец, события Великой Отечественной войны. В редакции газеты «Могилевские ведомости» мне показали книгу Константина Симонова «Разные дни войны (дневник писателя)» с его дарственной надписью могилевчанам. Ведь всем известно его отношение к Могилеву и его жителям. Оно не случайно. Я взял в университетской библиотеке БРУ эту книгу и еще раз внимательно ее прочитал. Рекомендую всем сделать это… Кроме того, я еще раз перечитал книгу «Солдатами были все», в которой участники Великой Отечественной войны делятся своими воспоминаниями о героической обороне Могилева в июле 1941 года, о боевых делах подпольщиков в период фашисткой оккупации города. Рассказывается в книге и об освобождении Могилева частями Красной армии. Это наша история, ее необходимо помнить, чтобы те трагедии не повторились снова…
Руководством республики делается многое для сохранения этой исторической памяти. Вот идет строительство музея боевой славы на Буйничском поле… По моему мнению, этого недостаточно. Я предлагаю руководству города объявить конкурс на проект памятного знака — символа перед входом в создаваемый музей в честь победы советского народа в Великой Отечественной войне. Чтобы посетители музея, еще не посещая его, глядя на этот знак-символ, вдохновились памятью наших предков, которые не протяжении всей истории мужественно защищали Родину…
И еще о наболевшем. Однажды я приехал к краеведу Николаю Борисенко, чтобы приобрести у него последнюю книгу по истории этих мест. В его кабинете на Пожарном переулке сидел немец. Они вдвоем внимательно рассматривали топографические карты, отмечая на них места захоронения немецких солдат. Это современный бизнес — перевозить остатки завоевателей в Германию. В страну, которая удобряла свои земли пеплом сожженных наших соотечественников и других невинных людей. Которая сегодня вместе с другими «борцами с историческими памятниками-символами» принимает участие в их сносе, чтобы ничего не напоминало об их преступлениях… Почему мы позволяем это? Почему они вывозят останки своих завоевателей на родину? Кто их приглашал сюда? Я считаю, они навечно должны остаться здесь как заложники надлежащего захоронения наших солдат на их землях… Хотят почтить память своих солдат — пусть приезжают, ухаживают за своими могилами. Пусть смотрят, как возродилась республика после их погрома и нашествия… Только так и должно быть!
Я инициирую обращение к Президенту Республики Беларусь А.Г. Лукашенко об издании им Указа «О совершенствовании патриотической работы с молодежью», в котором следует отразить государственный подход к инициативе низов о создании в каждом районе республики патриотических бригад. Чтобы местные органы управления и их идеологические отделы, УВД, воинские формирования взяли над ними шефство и готовили для своих рядов будущих защитников Отечества. В эти структуры не должны попадать случайные люди. Потенциальные защитники должны быть мотивированные с детства. Ведь в Шклове еще в 18 веке было организовано первое кадетское училище стараниями его владельца графа Зорича. Там можно готовить будущих специалистов для внутренних и пограничных войск. Для этого есть все условия…
Также требует упорядочивания отношение к местам захоронения. Необходимо в каждом музее создавать реестр воинских захоронений с описанием истории их образования. Ведь не секрет, что те люди, которые ухаживали за ними и знали это, уже ушли из жизни. Но время требует продолжения работы по уходу за ними, по содержанию прилегающих территорий. За каждым захоронением должны быть закреплены ответственные — ближайшие школы, организации.
И последнее. Как-то осенью, собираясь в грибы в урочище Шкловщины, недалеко от р. Днепр, я стал свидетелем картины, которая повергла меня в шок… Там под опавшими листьями находились останки наших солдат. Не захороненные останки еще с времен Великой Отечественной войны… Их было так много, этих костей и черепов, которые смотрели на меня пустыми глазницами, что у меня полились слезы… Они лежат здесь уже девятый десяток лет, останки наших мертвых солдат, последних защитников Днепровских рубежей. Тех рубежей, где военный корреспондент Константин Симонов впервые увидел более-менее организованную оборону, создаваемую нашими войсками. После этого ужаса, хаоса всеобщего отступления и паники, которую он тогда наблюдал от самой границы, именно здесь, на Днепровских рубежах, появились первые ростки нашей победы. Именно здесь, на Буйничском поле, он увидел первые разбитые 39 немецких танков и спокойных, уверенных в себе солдат и офицеров во главе с полковником Кутеповым. Михаил Тимофеевич Романов, командир 172-й стрелковой дивизии, непосредственно руководивший обороной Могилева в те дни, отвечал своим солдатам на вопрос, можно ли рубить вековые сосны в Подниколье для строительства укреплений и блиндажей: «Рубите, жизнь солдата дороже».
Все это к тому, что нам пора, наконец, увековечить память защитников Днепровских рубежей. Предлагаю инициировать установку в поселке Копысь Оршанского района на границе Витебской и Могилевской областей памятник воинам, защищавшим эти рубежи в июле 1941 года. Собрать, наконец, те останки наших солдат и перезахоронить там с надлежащими почестями. Это должен быть совместный проект союзного государства. Необходимо выйти с инициативой к Президенту А.Г. Лукашенко о необходимости включения этого поистине всенародного памятника, по образцу Ржевского, в союзную программу и осуществить его совместно с Россией. Ведь там положили свои головы почти в полном составе воины 18-й казанской дивизии. Шкловский краевед Михаил Кучеренко уже поднимал этот вопрос, даже обращался к правительству Татарстана с просьбой выделить средства на памятник. Наш долг, их потомков, всенародно решить данную проблему. Ведь те воины понимали, что с винтовкой-трехлинейкой нельзя остановить врага, его танковые дивизии, но их задача была предельно проста — любой ценой задержать его продвижение для создания в тылу обороны. И, умирая под бомбежкой самолетов и гусеницами танков, они надеялись только на одно — ЧТОБЫ О НИХ ПОМНИЛИ!
Василий КОВАЛЕВ,
Шкловский район
