Праздник в тропиках

Этот год богат на юбилеи. Так, совсем недавно ве­тераны комсомольского дви­жения Великой страны, актив БРСМ, представи­тели общественности широко отметили 100-летнюю годовщину комсомольской организации. Была масса мероприятий и выступлений по случаю этой даты, выс­казано много теплых слов в ад­рес мощного и плодотворного движения молодежи прошлых лет, пожеланий нынешнему по­колению юных сохранить то доброе и прекрасное, что было создано их предшественниками.­
Ярки, светлы и чисты воспоминания о юности. Даже если в эти вешние годы не баловала судь­ба безоблачными и без­заботными деньками, а предлагала без альтер­нативы суровые и бес­компромиссные реалии. И блажен будет тот, кто не дрогнул в час испы­таний, а достойно, мужествен­но, с величайшей щедростью души, самопожертвованием, и даже с определенной долей юмора и оптимизма встречал выпавшие на его долю испытания и невзгоды.
Я очень благодарен судь­бе, что она предоставила мне редкую и счастливую воз­можность встречаться с таки­ми людьми в те далекие уже годы вьетнамс­кой войны. Тогда, в силу моей прежней профессии моряка, мне часто при­ходилось бывать в многостра­дальной, опален­ной без­жалостным пламенем войны и ды­ханием постоянной близкой смерти, стране.
Об этом можно много рассказывать и писать, но сегодня я хочу вспомнить один из тех незабываемых дней.

29 октября. 1968 год. Порт Хай­фон. Демократическая республи­ка Вьетнам. День рождения ком­сомола. 50 лет ВЛКСМ.
Утро выдалось солнечным, погожим, ласковым. Даже не верилось, что под этим голубым, высоким, чистым небом правит бал зловещая, безжалостная старуха в белом одеянии с косой в руках. А жизнь, тем не менее, продолжалась.
И хотя от Родины нас отделяли тысячи миль, распорядок на судне был строго по нашим советским правилам. Приподнятое настроение не покидало всех, и молодёжь, и людей старшего возраста. На праздничные мероприятия мы запланировали встречу по футболу с польскими моряками со стоявшего рядом с нами теплохода «Раймонт» и, по нашей традиции, торжественное собрание. Однако свои зловещие коррективы в программу дня пытались внести американские вояки.
Ровно в девять идиллию тропического утра разорвали пронзительные, тревожные звуки сигнала воздушной тревоги. А в бездонном и безмятежном небе появились серебристые птицы — посланники ада — истребители-бомбардировщики с находившегося в Тонкинском заливе авианосца воен­но-морских сил США «Энтерпрайз».
Они безнаказанно резвились, совер­шая фигуры высшего пилотажа, вре­мя от времени отваливая в сторону и заходя под углом атаки. От них от­делялись безобидные с виду черточ­ки, спустя несколько секунд до нас доносились глухие звуки разрывов. А еще через некоторое время в разных концах города стали подниматься черные клубы дыма. Пада­ли американские ракеты и недалеко от порта, и тог­да мелкие осколки, долетавшие до нас, стучали по бортам и палубе суд­на. Мы, одев полагавшиеся по тако­му случаю каски (как будто они могли помочь, если вдруг…), с бессильным возмущением наблюдали за этим торжеством зла.
Но… Откуда-то с окраины города донёсся стонущий звук, переходящий в грозное низкое рычание. Небо прочертил след ракеты, другой, третий… Словно испуганные брошенным камнем воробьи в разные стороны брызнули самолёты US ARMI.
Сейчас уже не секрет, что это вступили в опасную игру наши парни — ракетчики. Спустя годы можно отметить, что если бы не те препоны, которые им чинили тогда китайские военные, в большинстве своём доминировавшие во вьетнамских вооружённых силах, американцы не чувствовали бы себя так безнаказанно во вьетнамском небе.
Назавтра мы узнали, что среди, якобы, объектов военного назначения, которые были подвержены атаке американской авиации, оказались обувная фабрика и… детский садик, на месте которого осталась огромная воронка, а невдалеке нашли куклу с оторванной рукой и искорёженный паровозик. Закат солнца в этот день не увидели девятнадцать вьетнамских малышей и две юные воспитательницы.
Сделав свое чёрное дело, убийцы, поджав хвост, трусли­во скрылись. День продолжал­ся.
Как и было намечено, пос­ле рабочего дня на футболь­ном поле встретились коман­ды-любители. Все было как в большом футболе. Неисто­вые болельщики, азарт игры, воля к победе. Победила, как и ожидалось, дружба со счетом 2:2.
После окончания матча ко мне, поскольку я был организатором праздничных мероприятий, подо­шел старший механик польского судна Михал, он же секретарь та­мошней организации Поль­ской объединенной рабочей партии, и сказал:
— Можно я поприсутствую на торжественном собрании? Хочу посмот­реть на вашу молодежь. У нас, к сожа­лению, апатия и аполитичность закралась в души многих.
В пять вечера весь экипаж собрался в столо­вой команды. Приподнятое настро­ение, праздничная в меру тропи­ческой жары одежда. Как и поло­жено — небольшой доклад, поощ­рение за труд лучших ребят-комсомольцев, воспоминания и напут­ствия ветеранов. Завершил мероприятие небольшой импровизированный концерт.
Польский гость принял самое активное участие в проведении торжества и даже выступил на со­брании. Суть сказанного им была такова, что он рад и даже немного завидует тому, как наши ребята чтут дела и традиции старшего поколения и достойно продолжают их.
Завершилось празднование совместным походом советских и польских моряков по инициативе Михала в интерклуб. Там были сдвинуты столы, зазвучали тосты братьев-славян. И вдруг раздались звуки аккордеона. Это вносили свою лепту в наш праздник отдыхавшие здесь югославские моряки. Присоединились и наши ребята — военные специалисты, среди которых были и те, кто сегодня показал американцам «кузькину мать». Звучала «Катюша», «Подмосковные вечера», «Прощание славянки», а также польские, югославские и другие песни.
Домой на свои суда возвращались объединённые одним общим чувством взаимопонимания, дружбы и солидарности.